НАШИ УЧИТЕЛЯ – БОЛЬШЕ, ЧЕМ УЧИТЕЛЯ

Отдельные яркие жизненные эпизоды от общения с учителями при обучении и работе во МГРИ несомненно останутся в памяти каждого студента, аспиранта, преподавателя.
Эти эпизоды в значительной степени связаны с нашими учителями, которые одаривают нас своей мудростью и жизненным опытом и в конечным итоге становятся настоящими друзьями.
Видимо, воспоминания об учителях нужны молодежи, которой следует знать историю своего вуза (а история прежде всего –в конкретных личностях наших учителей), основоположников новых направлений в прикладной геофизике.
Мой учитель – Анатолий Георгиевич Тархов, автор нескольких новых методов электроразведки (индукции, радиокип), нового направления – подземная геофизика, и основоположник использования космических лучей в геофизике, вероятностно-статистических методов обработки геополей с целью обнаружения слабых сигналов. Его первая статья по обнаружению сигналов на фоне помех появилась в 1959 г., а в 1958 г. он, нам студентам 1954 г. поступления, излагал основы способа обратных вероятностей, который с развитием вейвлет- преобразования, уверен, получит очень скоро новый импульс широкого использования.
Первое знакомство с этим талантливым ученым состоялось в июле 1954 г. при его собеседовании с медалистами, когда я был зачислен на первый курс. До 1958 г. А.Г.Тархов оставался деканом геофизического факультета и мне, как старосте группы РФ-54-1, приходилось нередко с ним сталкиваться по проблемным студентам и проблемам группы, которых было не мало (с отчислением В.А. Сидорова – в дальнейшем создателя метода 3СБ и дефектоскопа Сидорова, отчислением Ю.П.Соломатина – ныне крупного политического деятеля Украины, отчислением С.В.Ожогина – за его твердую приверженность формуле Маркса: «…армия – это поработитель общества», в которую студент естественно включал и советскую армию). Однако, в конечном итоге большинство проблем деканатом решались в пользу студентов, этому способствовал зам. декана Л.Л. Ляхов, в будущем один из лучших деканов факультета.
Административную работу А.Г. не любил, и в 1958 г. он с легкостью оставляет пост декана, также с легкостью в 1964 г. отказывается от предложения стать ректором МГРИ. На мой вопрос молодого аспиранта: почему Вы отказались стать ректором МГРИ, А.Г. ответил: «…представь, такой-то студент переспал с такой-то студенткой, а мне за это отвечать перед райкомом, горкомом и т.д.».
В 1959 г. А.Г. с пятью дипломниками, включая меня, участвовал непосредственно в проведении первых комплексных геофизических исследований на кимберлитовых трубках Удачная и Зарница в Якутии. (В 1960 г. вышла первая наша совместная статья с А.Г. по этим исследованиям в Изв. ВУЗов «Геология и разведка»). За рюмкой чая и игрой в преферанс А.Г. делился с нами своим жизненным опытом, в частности, очень образно, рассказывал, как он, будучи зам. директора ВИРГа в 1939 г. неоднократно отказывался от предложения быть осведомителем. В 1960 г. при нашем распределении А.Г. предлагает мне поступить в аспирантуру, однако вышедшее восстановление правительства о необходимости отработки трех лет на производстве после окончания ВУЗа отодвигает это поступление на четыре года.
После четырех лет работы во ВНИИГеофизике (оператором и начальником сейсмической партии по прямым поискам нефти и газа) я обратился к М.К. Полшкову отпустить меня в аспирантуру к А.Г. Тархову, М.К. пробурчал, что нечего мне заниматься сомнительными идеями А.Г., но дал свое согласие, а в дальнейшем всячески поддерживал мои исследования, финансируя их через хоздоговора, начиная с 1965 г. и вплоть до своей кончины. При защите докторской диссертации в МГУ в 1977 г. яркое выступление М.К. в мою поддержку также сыграло свою роль.
В аспирантуру я был зачислен по кафедре высшей математики под двойным научным руководством А.Г. Тархова и Г.Ц. Тумаркина. Обоим до сих пор благодарен за мудрость, полезные дискуссии и их советы.
Приведу один достаточно характерный эпизод, когда я несколько раз пытался выяснить у А.Г. почему в СССР лишь одна политическая партия. А.Г., наконец, высказался так: «ты, Алексей пришел изучать геофизику, а не политику, политикой пусть занимаются профессионалы из МГИМО и т. д.». Примерно так же нас студентов перед дипломной практикой в Якутию наставлял Лев Моисеевич Альпин, подчеркивая, что основная наша задача – глубоко знать геофизику.
А.Г. Тархова отличало необычайно чувство нового, широкий кругозор по разнообразным проблемам геофизики и физики, способность налету понять основную идею и суть обсуждаемого вопроса. Он одновременно руководил несколькими научными направлениями: использование новых методов в подземной геофизике, космических лучей, статистических приемов обработки.
При защите диссертаций, даже не связанных с геофизической тематикой, А.Г. задавал самые уязвимые для соискателя вопросы, вокруг которых по-существу в дальнейшем и шла вся последующая дискуссия.
Одновременно А.Г. всегда четко формулировал свои вопросы, мысли, идеи, обладая несомненным литературным талантом. Его статьи и книги легко читаются. Излагать свои идеи четко и просто он учил и нас, аспирантов и докторантов.
А.Г. был инициатором создания школы разведочной геофизики в Индии. Владея в совершенстве английским языком и будучи участником Международного конгресса в 1965 г. в Индии, он убедил правительственных чиновников и индийских геофизиков, которые занимались исключительно глобальной геофизикой, в развитии и использовании методов разведочной геофизики.
После его инициативы десять лучших аспирантов и преподавателей Индии изучали разные методы во МГРИ, а 12 наших профессоров и доцентов в течение 1970-1978 гг. читали лекции в Османском университете (г. Хайдерабад), где был создан департамент и производственные подразделения по методам разведочной геофизики.
До самой своей безвременной кончины в 1978 г. А.Г. Тархов оставался для меня, В.М. Бондаренко, Г.В. Демуры и многих других наставником по жизни и по работе, настоящим другом.
Другим моим учителем считаю Илью Исидоровича Гурвича. Во время его трехлетней командировки в Китай, он оставил А.К. Урупова и меня вести сейсморазведку с вечерниками, а при подготовке докторской диссертации был внутренним рецензентом, посвятив три месяца ее тщательному анализу и предоставив мне 25 страниц замечаний, которые касались и существа и стиля изложения. Его замечания существенно способствовали улучшению работы, и дальше все проходило гладко. Практически все замечания были весьма полезны, и я с благодарностью вспоминаю этот по-человечески благородный поступок со стороны И.И. Гурвича. Обладая большой интуицией и знанием всех тонкостей сейсморазведки, И.И. поддержал наши совместные с А.К Яновским работы по реализации двумерной обратной фильтрации. Во время моего пребывания в должности декана факультета, И.И. Гурвич часто приходил ко мне в деканат и давал самые нужные советы, которые, после кончины А.Г. Тархова, мне были так необходимы. Он высказывал желание о том, чтобы я стал «настоящим хозяином» факультета. Но у меня не было такого стремления и соответствующего организаторского таланта, мне просто хотелось заниматься наукой.
Г.Ц. Тумаркин, второй мой научный руководитель по аспирантуре, с которым у меня связаны очень светлые моменты жизни, поражал своей энциклопедичностью знаний практически по всем разделам математики, обладая необычайно большой личной библиотекой, я неоднократно бывал у него дома в гостях. Беседы с Г.Ц. Тумаркиным, который создал и оставил нам во МГРИ новую специальность «прикладная математика», бесспорно способствовали расширению моего кругозора.
Хотелось бы вспомнить еще о двух моих учителях, которые не преподавали во МГРИ, но в моей жизни сыграли определяющую роль. Владимир Николаевич Страхов – единственный из ныне здравствующих в области прикладной геофизики академик РАН, в течение 25 лет – бессменный руководитель семинара имени Д.Г. Успенского по вопросам интерпретации потенциальных полей, с В.Н. Страховым связана практически вся моя сознательная жизнь, начиная со студенческих времен, когда мы были студентами, а он талантливым аспирантом МГРИ, затем он был официальным оппонентом по кандидатской и по докторской диссертациям. Зная его принципиальность, я, естественно, переживал по поводу оценки моих работ, но каждый раз получал обстоятельные положительные отзывы с рекомендациями дальнейших исследований (отзыв по докторской диссертации был составлен на 30 страницах). Ежегодные лекции В.Н. Страхова на конференциях, семинарах и школах-семинарах по проблемам интерпретации потенциальных полей бесспорно способствовали тому, что отечественная школа по гравимагнитометрии остается ведущей во всем мире. Зарубежные публикации по интерпретации данных гравимагнитометрии являются повторениями работ наших ученых и, прежде всего, В.Н. Страхова двадцатилетней давности. Причем в таких зарубежных публикациях обычно отсутствуют ссылки как на В.Н. Страхова, так и на других отечественных специалистов.
Федор Маркович Гольцман, профессор кафедры физики ЛГУ – непререкаемый авторитет в области статистических методов как потенциальных, так и сейсмических полей. Его блестящие доклады во ВНИИГеофизике, статьи и монографии способствовали развитию и внедрению статистических методов во всех разделах разведочной геофизики.
Перед защитой моей докторской диссертации в МГУ, председатель Совета – чл.- корр. АН СССР В.В. Федынский попросил меня получить предварительный отзыв от Ф.М. Гольцмана. Когда я предложил назначить Ф.М. официальным оппонентом, то он ответил, что в Москве достаточно оппонентов, но Ф.М. – основной авторитет в статистических методах и его отзыв необходим. В 1976 году я поехал к Ф.М. в Ленинград с диссертацией и с просьбой В.В. Федынского. Ф.М. согласился посмотреть работу и через месяц составил обстоятельный положительный отзыв, после которого В.В. Федынский сказал, что теперь с защитой никаких проблем. В дальнейшем наши встречи с Ф.М. Гольцманом были достаточно регулярными, и у меня остались все его монографии с дарственными подписями. Можно вспомнить и о многих наших учителях во МГРИ: Ю.В. Якубовском, Е.А. Мудрецовой, Н.П. Грачевой, о В.И. Баранове, Л.Л. Ляхове и, прежде всего, о Льве Моисеевиче Альпине. Обо всех остались самые теплые воспоминания.
Лев Моисеевич Альпин читал нам курс «Теория полей», и перед экзаменом все должны были сдавать тест на знания уравнений Максвелла. Его опыт я распространил на курс «Теоретических основ обработки информации», когда перед экзаменом студенты проходят тест на знание спектров различных сигналов и оптимальных отдельных фильтров. Л.М. Альпин всегда искренне интересовался моими работами, часто приглашал к себе домой, угощая наливками собственного приготовления, расспрашивал о супруге и детях, создавая вокруг себя особую доверительную ауру, не любить его было просто невозможно.
Все наши учителя создавали современную геофизику, были ей бесконечно преданы и относились к ней с трепетной любовью. Эту преданность и любовь они старались привить и нам, своим ученикам.
В памяти остаются только светлые впечатления, стираются все негативные моменты, сохраняется чувство общей радости от общения с нашими учителями, которые были и остаются не только учителями, но и настоящими друзьями по жизни.

(А.А. Никитин)